Шеннон даёт интервью для Rock Is Life.

[jaredleto]

Отдельное ПА-СИ-БА Лдочка за перевод и бэтте Натали!!!!







Шеннон Лето

Ударник группы «30 Seconds To Mars»



Группа «30 Seconds To Mars» может и не числится среди лучших на радио и МТВ, но сомнений нет, что она произвела огромный фурор среди музыкальной тусовки. Группа с солистом Джаредом Лето, голливудским актером, выпустила свой дебютный диск с тем же названием в 2002 году. Немного актеров настолько талантливы, что способны продолжить работать самостоятельно. Сразу приходят на ум Догстар и 40 Odd Foot of Grunts. С последним диском 30 Seconds To Mars «A Beautiful Lie», с их сложнейшими программно-роковыми аранжировками и сильнейшим вокалом, они достигли большего, чем быть просто еще одним тщеславным голливудским проектом. Вместе с Джаредом в группе работают гитарист - Томо Милишевич, бассист - Мэтт Воктер, и на ударных - брат Джареда Шеннон Лето. Шеннон выделил мне немного своего времени на интервью на начальном этапе их последнего гастрольного тура.



Журнал «Рок – это жизнь» отдельно благодарит Балфи Кэт, Аманду, Ташу, Дай, Кей Си, Дженни, Футфайтерс, Дина, Бьютифул, Натали, Майкла, Джанелль, Спифтакулан, Делфни и Дженни с форума «30 Seconds To Mars» за помощь с вопросами.



РЭЖ: Если бы я не знал ничего о группе «30 Seconds To Mars», как бы ты описал мне ее музыку?

ШЛ: 30 Seconds To Mars – это грандиозность Pink Floyd и энергия The Sex Pistols.



РЭЖ: Почему вы так назвали свою группу?

ШЛ: Мы назвали так... Это скорее концептуальное название, определяющее нашу музыку, атмосферу.



РЭЖ: Вы предлагаете «золотой билет» в качестве особой рекламы вместе с продажей вашего нового альбома...

ШЛ: Да... подождите, мне нужно прерваться на некоторое время - проверить звук на сцене... (длинная пауза)... «Золотой билет»: я не могу рассказать всего, но это вроде пропуска за кулисы в течение нескольких концертов.



РЭЖ: Что-то есть еще?

ШЛ: Да, есть еще кое-что.



РЭЖ: Твоя самая любимая композиция из нового альбома?

ШЛ: Знаешь, мой вкус меняется каждый день, мне нравится «Fantasy». «Fantasy» – очень крутая и пропитанная энергией песня.



РЭЖ: Будете ли вы исполнять композиции из вашего нового альбома на гастролях?

ШЛ: Да, три-четыре новых и три-четыре старых.



РЭЖ: Что запомнилось больше всего из прошедших гастролей?

ШЛ: Встречи с фанатами, завязывание с ними отношений. На самом деле самым запомнившимся эпизодом было наше первое выступление. Мы тогда только что выпустили наш первый сингл в интернете, и когда исполняли его на концерте, все пели вместе с нами. Это было просто здорово.



РЭЖ: Раздражают ли тебя негативные отклики о вашей музыке?

ШЛ: Особо нет. Людям или нравится наша музыка или они ее ненавидят, я не хочу понапрасну тратить свою энергию и время на людей, которые ее не любят, и выяснять почему.



РЭЖ: Когда ты понял, что хочешь быть ударником?

ШЛ: Ну, мы с моим братом росли в постоянном окружении различных музыкальных инструментов. Моя семья очень артистичная. Кругом – холсты и краска. Музыкальные инструменты и другие вещи такого же рода. И просто это произошло как само собой разумеющееся. Я начал бренчать на кастрюлях и сковородках с раннего детства, а потом это выросло в увлечение ударными. Естественный прогресс.



РЭЖ: Было ли у тебя желание встать из-за ударников и сыграть на чем-нибудь еще?

ШЛ: Я играю немного на гитаре и пианино, но я люблю держаться позади. Я обожаю то, что я делаю в группе. Быть ударником – это, несомненно, впечатляющее занятие и это то, чем я хочу заниматься. Я могу варьировать то, что я исполняю, на каждом концерте.



РЭЖ: Твои фанаты говорят, что тебя труднее всех из группы поймать перед или сразу после концертов, правда ли это?

ШЛ: Не знаю, никогда не задумывался об этом. Я имею в виду, что мы расслабляемся в компании с фанатами после концертов. Я не знаю, но просто, наверное, мне нужно немного покоя. Затишья после прошедшего шторма.



РЭЖ: Планируете ли вы гастролировать в Европе?

ШЛ: Да, планируем, но пока не знаем точно когда. Мы вначале хотим покорить Америку, а затем отправиться покорять Европу. Мы просто хотим сосредоточить все нашу энергию на поклонниках в Америке. А потом, может летом следующего года, будем играть в Европе.



РЭЖ: Веришь или нет, но у вас очень много поклонников из Европы.

ШЛ: Да, я знаю. Сюда приезжают люди из Швеции и Германии и других подобных мест. В настоящее время за нами по нашим гастролям следуют четыре девушки-шведки. Они взяли на прокат машину и ездят за нами на каждый концерт. Японские фанаты, по двое – по трое, тоже иногда берут на прокат машину и следуют за нами, потом уезжают домой и на их смену прибывает другая группа поклонников. Это, парень, честное слово просто здорово.



РЭЖ: Видите ли вы себя ведущими свое шоу, чтобы поддержать малые рок-группы или вы бы предпочли открывать концерт перед какой-нибудь известной рок-группой?

ШЛ: Нам бы хотелось вести свое шоу. Мы недавно совсем выяснили, что будем открывать шоу для Audioslave, и мы очень рады этому. Но, конечно, в скором времени мы бы хотели возглавлять шоу. Хотели бы, чтобы это был наш концерт. Тогда больше простора, чтобы исполнять то, что хочется, удлинять или укорачивать песню... ну ты понимаешь.



РЭЖ: Ваши поклонники из Эшелона удвоились в численности, как это произошло?

ШЛ: Эшелон – это наши самые преданные поклонники, которые с нами с самого начала. Они обладают привилегиями на нашем вебсайте, могут получать футболки... Они наши самые привилегированные поклонники.



РЭЖ: Один из ваших поклонников хотел бы знать, будешь ли ты когда-нибудь или уже встречался с кем-то из Эшелона?

ШЛ: Нет и нет. Мы все – одна семья. Все как братья и сестры. Это будет инцестом (смеется).



РЭЖ: Какую самую странную вещь твои поклонники когда-либо просили тебя сделать?

ШЛ: Странная вещь, самая странная вещь (долгая пауза)... Было много странных вещей. Например, одна поклонница попросила меня после концерта остановиться на ночь в доме с ее семьей и на утро всем вместе отправиться в церковь. Удивительно, но по какой-то причине верующие христиане тоже следуют за нами в качестве поклонников.



РЭЖ: Актерская карьера Джареда как-нибудь отрицательно сказывается на группе?

ШЛ: Нет. У нас проблемы только с репортерами и медиа. Фанатам на это наплевать. Они приходят на концерт, типа – да, мы вас любим, это здорово - встретится с вами, но это все. Многие наши поклонники даже не знают, что Джаред - актер. Многие его знают только по «30 Seconds To Mars».



РЭЖ: Случались ли наложения его актерского графика на планы группы?

ШЛ: Нет, когда он на съемках, мы продолжаем работать, пишем песни и музыку, пробуем разный звук и аранжировку для песен. Иногда мы отправляемся с ним, чтобы записать композиции прямо там, на месте его съемок.



РЭЖ: У тебя татуировка на верхней части левой руки, что это?

ШЛ: Это просто абстрактное искусство. На самом деле художник, с которым я жил, использовал абстрактные изображения в своих работах. Я попросил, чтобы он прислал мне что-нибудь подобное, и использовал это для своей татуировки.



РЭЖ: Чтобы стать музыкантом, пришлось ли тебе пожертвовать чем-то серьезным?

ШЛ: Да, конечно. То, что я делаю теперь – это то чем я хотел бы заниматься. Поэтому, конечно, приходилось жертвовать отношениями. Группа – это моя жизнь, это моя работа. Все остальное – второстепенно. Группа – это как бы бизнес, так что я направляю всю свою энергию в это русло, что совсем не оставляет времени на что-то другое. Определенно с моей стороны были жертвы, правда, о них я особо не жалею. Я фотограф, я также пишу, меня практически все устраивает. Если кто и жертвует многим, так это мой брат. У него великолепная актерская и музыкальная карьера. Но за музыку он не получает ни цента, в то время как отказывается от миллионов и миллионов долларов за участие в фильмах, чтобы жить на 25 долларов в день гастролей. Так что кто и жертвует, то это Джаред. И мы это очень ценим.



РЭЖ: Ты уже сказал, что на ваше творчество повлияли Пинк Флойд и Sex Pistols, существуют ли еще группы, которые повлияли на тебя персонально?

ШЛ: Мне нравится The Cure, два первых альбома Metallica, Led Zeppelin, группа The Who, ранние работы Police, и Steely Dan... просто разная музыка. Моя мама много слушала Steely Dan, Joni Mitchell, Cat Stevens, когда я был еще ребенком.



РЭЖ: Когда группа пишет альбомы, куда вы обращаетесь за вдохновением?

ШЛ: Вдохновение определяется нашим жизненным опытом и появляется тогда, когда появляется. Это просто случается, вот и все.



РЭЖ: Отводите ли вы специальное время для написания песен или они приходят на ум когда угодно?

ШЛ: Ну, Джаред как-то шел по улице несколько лет назад, и в голову ему пришла мелодия. Это и есть процесс того, как рождается песня. Иногда песни задумываются, когда ты лежишь в постели, и в голове начитает звучать ритм. Дело в том, что ты берешь что-то из головы, пропускаешь это через инструмент и решаешь, выходит или нет. Потом накладываешь на нее мелодию и звучание других инструментов и решаешь, получилась песня или нет.



РЭЖ: Несколько вопросов от ваших поклонников, которые отличаются от обычных стандартных вопросов, задаваемых на ваших интервью. Опиши одним словом каждого из участников группы, включая себя?

ШЛ: (долгая пауза) Я – взрывной, Джаред – неутомимый, Томо – преданный делу, и Мэтт – странный, нет Мэтт – терпеливый.